Связанные рассказы:
Да здравствует герцог!
Под маской героя
I
В Мёрцбурге царила поздняя осень. На некоторых деревьях еще оставались пожелтевшие листья. Погода выдалась на редкость теплой. Дожди, обильно поливавшие землю с конца августа до середины октября, прекратились, уступив место ясным благодатным коротким денькам.
На главной площади толпился народ. Праздные зеваки наблюдали за представлениями бродячих артистов, и время от времени раздавались громкие выкрики. Группа молодых людей в щегольских нарядах что-то громко обсуждала. В конце концов, они дружно и развязно засмеялись.
- А все-таки хорошо, что Эйзенхейм наш! – мечтательно произнес мужчина в одежде булочника с заплатами на рукавах.
- Да! А я слышал, будто есть там чудесное озеро. Искупаешься в нем, и все болезни как рукой снимет! – ответил другой, по виду - кузнец.
- Ага, а я еще знаю, растут там на деревьях странные фрукты. Бархатные, мягкие, а на вкус - сладкие-сладкие! Правда, говорят, такие же в Апельгарде есть, но больно мелкие, и сочности никакой…
- Эх, жалко, что до самой ихней столицы не дошли! Попробовали бы Апельгардских яблочек!
- А урожай кто собирал бы? – вмешался мужчина в крестьянской одежде, - Уже почти ж то осень наступила. Да и наши яблочки не хуже, а в Эйзенхейме – тем более…
- Да ты не бойся, мы бы до Апельгарда за неделю, нет, за три дня дошли! Зря герцог с ними мир заключил…
- Не зря! Он герцог, ему виднее, с кем мир заключать, а кому войну объявлять!
- Да что вы все заладили: «Эйзенхейм наш! Эйзенхейм наш!» Вы там никогда и не побываете! – ехидно заметил дородный мужчина в длинном одеянии, плаще и шапке, отороченной мехом, зажиточный горожанин, по-видимому, купец.
- Иди, иди отсюда, - послышалось несколько раздраженных голосов.
- Проваливай, папаша, я и не посмотрю, что ты мне в отцы годишься! – произнес кузнец.
- Нечего тут язык распускать! – добавил булочник.
- Вы, любезные, полегче. Со мной работники. Скажу им – живо вас раскидают…
- Так мы все вместе навалимся, и что тогда от твоих работников останется?
После этой реплики купец, не сказав ни слова, предпочел удалиться.
Раздался стук копыт, и на площади с криками «Дорогу! Дорогу!» показались богато одетые всадники. Народ расступился, давая им возможность проехать. Во главе кавалькады, горделиво подняв голову, на белоснежном жеребце восседал молодой человек с пухлыми губами и каштановыми волосами, ниспадающими на высокий лоб.
- Сын герцога Апельгардского, – заговорили в толпе, - С охоты, наверное, возвращается.
- Слава Генриху Мёрцбургскому! – послышались нестройные голоса. Многие загоготали.
Среди разноцветного колышущегося скопища людей раздался пронзительный крик:
- Кошелек, мой кошелек!
Долговязый мужчина в обносках, оттолкнув пару зевак, тут же метнулся прочь.
- Вор! Держи вора! – заголосил кто-то.
Все повернули головы, глазея на бегущего, однако никто не тронулся с места. За вором со всех ног пустились лишь человек в темно-красной мантии и пара стражников, тяжелые доспехи которых явно мешали им догнать беглеца.
Неожиданно человек в мантии остановился и изящно взмахнул рукой. Нечто белое и продолговатое, со свистом рассекая воздух, полетело в карманника, вонзившись в него чуть ниже спины. Вор со стоном упал, попытался подняться, но тут его схватили стражники.
- Это же ледяная стрела! – закричал кто-то из толпы. Взгляды устремились на человека в мантии.
- Чародей! Маг!
От пышной кавалькады отделился всадник в темной одежде, характерной для слуги апельгардского вельможи. Подъехав к волшебнику, он произнес:
- Уважаемый, имею приказ своего господина обратиться к вам.
- Я вас слушаю, - маг повернул голову и широко улыбнулся.
- У графа фон Канинхена есть к вам важное дело. Он гарантирует приличное вознаграждение. Что мне передать моему господину?
- Я готов.
- В таком случае, граф ждет вас вечером, сразу после захода солнца.
- Хорошо. Я приду в назначенное время.
- И еще: граф желает узнать ваше имя.
- Готфрид Райц.
- Отлично. Я встречу вас перед воротами замка и провожу в покои графа, - с этими словами всадник поворотил коня и отъехал.
Невысокий худощавый человек в капюшоне, из-под которого торчали жесткие темные сальные волосы, находившийся неподалеку и слышавший каждое слово, поспешно скрылся.
А толпа, посудачив немного о произошедшем инциденте, вернулась к созерцанию бродячих артистов.
II
Вечерело. Дул легкий холодный ветерок. Пушистые кучевые облака медленно и степенно плыли по серому небу. Готфрид Райц шел по главной площади в сторону гордо возвышающегося над городом герцогского замка. Услышав шорох, он остановился и огляделся. Две черные тени быстро шмыгнули за угол.
- Странно, показалось, наверное… - пробормотал чародей и продолжил свой путь, - Надеюсь, работа окажется очередным пустяком, который можно преподнести так, что все будет выглядеть очень сложно и запутанно. Настолько, чтобы хорошо заплатили. Пара красивых эффектов, и главное – поверить в удачу.
Когда Райц приблизился к воротам, на небе прощальным подарком заходящего солнца полыхало алое пламя заката.
- Кто таков? – гаркнул стражник.
- К его светлости, графу фон Канинхену, - ответил слуга, ожидавший поблизости.
Оказавшись в просторных неуютных покоях, чародей, не доходя нескольких шагов до высокого худощавого вельможи, облаченного в одежды из дорогого черного бархата, изящно поклонился и замер в ожидании.
- Я видел ваши умения на площади. Могу ли я быть уверенным, что они не ограничиваются боевыми заклинаниями? - начал граф фон Канинхен.
- Да, ваша светлость. Мои познания в магии весьма обширны.
- Отлично. В таком случае, у меня есть для вас работа. Через неделю состоится турнир в честь свадьбы герцога Генриха Мёрцбургского с дочерью герцога Вильгельма Апельгардского, Шарлоттой. Мне во что бы то ни стало нужно победить в состязаниях. После прошедшей войны это проще: многие хорошие воины не в состоянии сражаться – залечивают раны, или вовсе погибли. Тем более, я хочу поквитаться с Генрихом Мёрцбургским за мой позорный плен – он удерживал меня почти до конца войны, хотя я выполнил все его требования, - граф слегка поморщился и поправил черный бархатный берет, - Однако, перейдем к делу. Самые серьезные противники – это Рудольф Апельгардский, граф фон Граузамкайт, барон фон Цоль, риттер фон Флюссталль и, конечно же, сам Генрих Мёрцбургский. Вы сможете с помощью вашей магии усилить меня настолько, чтобы я смог победить их?
- Смогу, ваша светлость. Но для этого недостаточно одних заклинаний. Мне нужен магический предмет, над которым я проведу ритуал, и на время эта вещь вас усилит. Как раз хватит до конца турнира.
- И как должен выглядеть такой предмет?
- Как правило, это какая-либо драгоценность небольшого размера, например, браслет или кольцо.
- У меня много драгоценностей.
Граф фон Канинхен открыл небольшой сундук, украшенный золотом и инкрустированный топазами, и достал оттуда резную шкатулку.
- Взгляните.
Райц открыл шкатулку, обитую внутри красным бархатом, внимательно перебрал содержимое и произнес:
- Ничего подходящего нет, однако эта шкатулка полностью пропитана энергией, как будто в ней очень долго хранился сакральный предмет.
- Наверное, вы об одном медальоне, который передавался в моей семье из поколения в поколение.
- Могу ли я узнать у вашей светлости, где он находится сейчас?
- Я подарил его бывшей… гм… одной знатной даме.
- Ваша светлость, вы подарили семейную реликвию?!
- Это был почерневший от времени старый медальон… У меня полно украшений лучше и дороже, а подарить что-то надо было. Вечно им что-то надо! – граф скривился, - Постоянно дари им дорогие вещи, корми их сладостями, рассыпайся на комплименты, а в конце неизменно одно – нет, находят себе кого-нибудь красивее и моложе, а ведь я – главный советник Вильгельма Апельгардского, и влиятельнее меня - только сам герцог и его сын. И вообще, не вам судить, что я кому подарил.
- Прошу простить меня, ваша светлость. Но как бы то ни было, нам нужен этот медальон. За неделю отыскать другую магическую вещь – весьма сложная задача. Можете ли ваша светлость сообщить мне имя этой знатной дамы?
- Этим самым я скомпрометирую ее.
- В таком случае, увы, вам лично придется найти способ вернуть медальон…
- Это недопустимо! Что вы себе позволяете?! Эта дама – графиня фон Фроштайх. Хотя, я вынужден сомневаться в ваших магических способностях, если вы не способны угадать ее имя.
- Я не имею право проникать в ваши мысли. Ваша светлость может описать мне, как выглядит это украшение?
- Медальон на крупной цепочке, размером с детскую ладонь, в центре медальона выгравировано лицо чужеземного мужчины в профиль. По краям – четыре крупных топаза.
III
В просторных роскошных покоях герцогского замка сидели две дамы. В камине потрескивал огонь, медленно пожирая сухие поленья. На столе, в богатом золотом канделябре, горели три свечи.
- Рози, в вашем штате новый человек?
- Не знаю, Эльзи, я его сама в первый раз вижу.
- Интересно, кто же он?
- Меня этот человек не интересует. Наверное, мой супруг решил нанять нового слугу.
- Судя по одежде, он не из слуг. Лекарь или маг…
- Какая разница? Все это сословие – тоже вид слуг. И потом, он мне показался неприятным.
- Вы не правы, графиня. По-моему, он просто красавец: высокий, но не слишком, прямой нос, светлые и волнистые волосы, иссиня голубые глаза…
- У него тонкие губы. Это не в моем вкусе.
- Ах, у него такие правильные черты лица! Наверное, он незаконнорожденный сын какого-нибудь графа или даже герцога.
- Бастард?! Это еще хуже, чем простолюдин! - заявила Роза, юная графиня фон Канинхен с очаровательными пухлыми щечками, поправляя подол своего ярко-розового платья, и, желая перейти на другую тему, продолжила, - Эльзи, что вы думаете о Лии фон Фроштайх? Вчера она так взглянула на моего супруга, что… Будь моя воля, отослала бы ее обратно в Апельгард! Грета, открой окно – душно! – обратилась Роза к служанке, и та тут же поспешила исполнять приказ.
Сильный холодный ветер ворвался в покои и загасил свечи. Каминный огонь немного поежился, но вскоре запылал, как и прежде.
- Закрой немедленно! Ты слишком широко открыла, мерзавка! – взвизгнула Роза.
- Я не в восторге от нее, - ответила Эльза, разглаживая свои темно-синие рукава, - Советую вам остерегаться Лию, ведь ваш супруг занимает высокий пост.
- Этого я и боюсь. Многие женщины мечтают стать любовницами столь важного сановника. А что, ваш супруг участвует в предстоящем турнире? – осведомилась Роза.
- Нет, ведь граф фон Кальтенбах уже немолод, и, к тому же, последнее время он неважно себя чувствует, особенно, когда плотно поест.
- Кстати, как вы думаете, кто выйдет победителем из турнира? По-моему, им будет риттер фон Флюсталль, ведь он такой сильный и молодой. А какой здоровяк!
- Можно ли принести землю сюда и не подвергать медальон лишней опасности?
- В таком случае, ритуал не возымеет действия, ваша светлость. Принесенная сюда земля не будет иметь достаточного количества энергии…
- Я понял вас. Переходите ближе к делу, - недовольно перебил граф.
- Для проведения ритуала нужны некоторые ингредиенты, из которых я сварю зелье: крылья летучей мыши, корень мандрагоры, сушеная полынь, толченые волчьи когти и немного серы. Я знаю, где их купить. Составляющие обойдутся в тридцать пять золотых. Также потребуется Камень Силы. Он необходим для продления действия медальона. Его цена составляет пятьдесят золотых. Кроме того, он будет немного усиливать вас, но его действия недостаточно.
Граф фон Канинхен недоверчиво взглянул на мага, прищурив круглые глаза, но все же протянул ему кошель.
- Вот, здесь двести золотых. Часть потратите на покупку ингредиентов, остальное – задаток к вашей работе. И еще, соблюдайте конфиденциальность и не рассказывайте ни о чем даже графине фон Канинхен. Конечно, она всей душой за мою победу, но женщины болтливы, а правилами турнира строжайше запрещено магическое воздействие на себя или соперников в целях одержания победы.
- Не беспокойтесь, ваша светлость, - волшебник изящно поклонился, - Моя профессия предусматривает это.
IV
Утром Готфрид Райц отправился в квартал аптекарей. День выдался теплым и ясным – светило неяркое осеннее солнце, а по небу сиротливо плыло одно единственное маленькое облачко.
- Странно, - пробормотал маг, - Опять меня не покидает ощущение, что за мной следят. Хотя солнечно, тени длинные, вот что-то и мерещится…
Направившись к двери, над которой красовалась яркая вывеска с изображением чаши и чистотела, Райц нагнал молодого человека с толстенным фолиантом в руках, входящего в аптеку. Маг бесцеремонно оттолкнул его и первым протиснулся внутрь. Молодой человек, невысокий, с русыми волосами, вспыхнул, но быстро успокоился, украдкой ухмыльнулся и вошел следом за чародеем.
- Уважаемый! Мне крылья летучей мыши, сушеную полынь и корень ольхи, - произнес Райц.
Пока аптекарь подбирал ингредиенты, молодой человек, которого волшебник грубо оттолкнул, ехидно произнес:
- Бьюсь об заклад, неискушенному клиенту понадобился корень мандрагоры? Что ж, ольховый за него вполне сойдет, да, к тому же, продается где угодно. Эффектный ритуал собрались проводить?
- Вы что, тоже маг, мысли читать умеете?! – удивился Райц.
- Отнюдь. Просто довелось с одним чародеем пообщаться. Вы все одинаковы. Вам лишь бы красивые эффекты для привлечения публики.
- Видите ли, если я сотворяю ледяную стрелу – это само по себе является красивым эффектом. А в моем нынешнем деле все выглядит слишком тускло и обыденно. Поэтому, для убедительности нужно устроить небольшое красивое представление. Кстати, вы видели, как вчера я на главной площади разделался с вором? – самодовольно улыбнулся Райц.
- Нет. Меня вчера там не было, - покачал головой юноша.
- Неужели?! Вы пропустили такое зрелище! Я ему так наподдал! Я, конечно, не собирался его убивать, и не убил – я умею рассчитывать свои силы, - добавил Райц, заметив недовольный взгляд молодого человека, - Но этот негодяй еще долго не сможет сидеть! Сам граф фон Канинхен обратил на меня внимание, – похвастался чародей и тут же осекся, поняв, что сболтнул лишнее.
- Нет, я не люблю зрелища, - равнодушно ответил молодой человек, - И мне совершенно неинтересна реакция графа фон Канинхена. Этот человек мне неприятен.
- Вы знакомы с графом?
- Не думаю, что это можно назвать знакомством.
- Вот ваш заказ, - произнес аптекарь, - Извольте заплатить шесть золотых.
- Спасибо, - произнес Райц, положив на прилавок несколько монет, - А вы, случаем, не знаете, - обратился он к молодому человеку, - Где можно купить серу и что-либо похожее на толченый волчий коготь?
- Серу – недорого у алхимика в соседнем доме. А толченый коготь… - юноша задумался, - Сходите на мясобойню. Бычьи рога, конечно, больше всего подойдут, но измельчать вы их будете сами. А костная мука, хотя напоминает то, что вам нужно, лишь отдаленно, стоит дешево – за грош вам ее сполна отсыпят. Для графа фон Канинхена и так сойдет, вряд ли он разбирается в толченых костях…
- Я не говорил, что это для графа, я не имею с ним никаких дел, - поспешно заявил Райц, но затем, увидев недоверчивую усмешку на губах молодого человека, бросил взгляд на название его фолианта – «Причины появления ликантропии и повадки оборотней» - после чего улыбнулся снова, обнажая все тридцать два зуба и сказал, - Я вижу, вас интересует ликантропия. Хотите, научу заклинанию, обезвреживающему оборотня?
V
- И что это он в такой захолустный квартал поперся, а Мухомор? Я сам здесь всего пару раз бывал. С братвой трем наглецам морды начистил. Эх, раскидали мы их…
- Не знаю, Медведь. Я сюда тоже нечасто забредаю. Тут и украсть-то нечего: ни лавок, ни трактиров нормальных нет. Трущобы и рвань, одним словом.
Готфрид Райц, перейдя по шаткому деревянному мостку сточную канаву, прошел вдоль нее до того места, где она втекала в реку. Медведь и Мухомор следовали за ним на некотором отдалении.
- Чего это он вдоль реки идет?
- Смотри, остановился.
Мухомор и Медведь уставились на Райца, который, спустившись к глинистому берегу, наклонился и что-то поднял.
- Неужели здесь можно найти ценную вещицу? - удивился Мухомор, поправив упавшую на лоб прядь жестких темных растрепанных волос, - Надо будет наведаться в этот квартал ночью.
- Да брось, уронил кто-то перстень в нечистоты, и дело с концом.
Готфрид Райц круто развернулся и направился в сторону герцогского замка. Мухомор и Медведь еле успели скрыться за полуразвалившейся деревянной стеной покосившейся хибары.
- Как же надоел этот колдунишка… Ходи, следи за ним целый день. Что скажешь?
- Молчи и просто исполняй поручение, Медведь. И вообще, тихо, он оглядывается постоянно.
Готфрид Райц, немного встревоженный, свернул на узкую улочку и ускорил шаг.
- Слушай, - радостно начал Медведь, - Ты ведь сам немного колдовать умеешь! Сделай ему какую-нибудь гадость.
- Ага, до третьего курса в Мёрцбургской магической школе доучился, не хухры-мухры!
- А что бросил-то?
- Известное дело, за кражу выгнали.
Мухомор сосредоточил взгляд на спине чародея и сморщил лоб. Внезапно дверь прямо перед Райцем открылась, и неопрятный человек в обносках вылил помои прямо ему под ноги, забрызгав красную мантию.
- Смотреть надо, куда выплескиваешь, - поморщившись, в отчаянии вскричал маг и, брезгливо отряхнувшись, продолжил свой путь.
- Так ему и надо, - злорадно рассмеялся Медведь.
Неожиданно окно над товарищами отворилось, и в проеме показалась голова женщины в красном чепце. Она, недолго думая, сбросила вниз, прямо на воров, несколько свиных костей.
- Адова задница! – выругался Медведь.
- Черт бы побрал этого мага! – произнес Мухомор. – Похоже, на нем стоит защитное заклятие!
VI
Готфрид Райц с радостным видом вошел в покои Канинхена.
- Ваша светлость, все необходимые ингредиенты куплены. Вот ваш Камень Силы. Мне с трудом удалось добыть эту необходимую вещь. Всегда держите его при себе, - с этими словами он протянул графу невзрачную на вид речную гальку, - Осталось только заполучить упомянутый ранее медальон. Каким образом, ваша светлость полагает, можно сделать это?
- Так… - задумался граф фон Канинхен, на голове которого, несмотря на то, что огонь полыхал в камине, красовался широкополый берет с синей лентой, - У графини фон Фроштайх есть слуги. Вы могли бы заколдовать их, чтобы они помогли нам?
- Зачем же? Гораздо проще было бы подкупить их. Могу я узнать у вашей светлости, имеются ли у графини фон Фроштайх хорошенькие служанки? – осведомился Райц.
- Конечно, - облизнулся граф фон Канинхен, явно что-то вспоминая.
В это же время за закрытой дверью две графини вели беседу. За окном начало смеркаться. Становилось все холоднее и холоднее.
- Эльзи, вы заметили, сегодня мой супруг и его новый слуга постоянно суетятся! Утром о чем-то поговорили, потом слуга ушел, а граф пребывал в раздраженном состоянии. Может быть, они затевают заговор?
- Рози, одумайтесь, какой заговор?! Все намного проще. Я уверена, новый знакомый графа фон Канинхена влюбился в кого-нибудь при дворе и попросил графа оказать ему милость, впустить в замок, - Эльза взяла со стола зеркальце и начала рассматривать свое отражение.
Роза зябко поежилась.
- А, может, мой супруг хочет отомстить Генриху Мёрцбургскому за то, что тот держал его в плену почти до конца войны между Мёрцбургом и Апельгардом? Грета, подбрось дров в камин – холодно.
Затрещали еловые поленья, поглощенные пламенем, и в покоях стало немного теплее. За окном совсем стемнело. Роза снова поежилась, но, на этот раз, не от холода.
- По-моему, я неплохо выгляжу, – пробормотала Эльза, положив зеркало обратно на стол, - Можно даже сказать, отлично для своего возраста – стройная, без морщин – так, мелкие складочки вокруг глаз, зато какие глаза - большие и загадочно зеленые…
- Все вы о своем! – недовольно воскликнула Роза, - А что, если мой супруг нашел себе любовницу и хочет приворожить ее с помощью этого мага? Или… - Роза побледнела, - Он хочет жениться на ней, а чародея нанял, чтобы тот устранил меня?!
- Нет, положительно, я выгляжу на двадцать пять, - заключила Эльза.
- А вдруг… - тоном обо всем догадавшегося человека произнесла Роза, - Мой супруг влюбился в какую-нибудь смазливую дамочку, поэтому хочет омолодиться и для этого нанял волшебника?!
- Позвольте, - недовольно заметила Эльза, - Мне почти столько же лет, сколько и графу! Неужели вы хотите этим сказать, что…
- Нет-нет, дорогая Эльзи! Открою вам секрет – у моего супруга огромная плешь. Это очень удручает его. Именно поэтому он везде появляется в головном уборе. Граф даже испросил дозволения Вильгельма Апельгардского находиться при нем с покрытой головой. Мой супруг перепробовал множество способов отрастить волосы заново – призывал всевозможных лекарей, магов, жрецов, но все – тщетно.
VII
- Слушай, Мухомор, на кой дьявол нам этот, как его там?
- Граф фон Канинхен. Это он нашего хлыща нанял для каких-то своих делишек.
- А ты откуда знаешь?
- У гильдии везде глаза и уши! – гордо заявил Мухомор.
Под восторженное бушевание толпы показалась пышная процессия всадников.
- Да здравствует герцог! Слава Генриху Мёрцбургскому! – кричали со всех сторон.
- Началось! – радостно произнес Мухомор.
Во главе кавалькады, верхом на вороном жеребце, ехал сам герцог в одеянии из темно-бордового бархата, в черном плаще и черном берете. Золоченые застежка плаща и пояс, отделанные бриллиантами, были единственными украшениями Генриха Мёрцбургского.
По правую руку от герцога на белоснежной кобыле ехала его молодая жена. Подол темно-синего платья герцогини, выглядывающий из-под небесно-голубого плаща, был расшит золотой нитью и украшен бриллиантами и сапфирами. Облаченные в перчатки из тончайшей кожи маленькие ручки Шарлотты Апельгардской, какие подобает иметь знатным особам, крепко держали поводья. Рукава платья были отделаны так же, как и подол. На груди плащ стягивался золотой пряжкой с инкрустированными в нее изумрудами. Взгляд большинства наблюдавших за процессией, увы, не останавливался на лице герцогини, быстро переходя на роскошный голубой эннен. В лучах выглянувшего из-за туч солнца на головном уборе, украшавшем величаво державшуюся голову молодой женщины, сверкнули драгоценные камни.
- Ну и красавица! - хмыкнул Медведь, - Лучше бы лицо под покрывалом спрятала. Одно хорошо, растолстеть не успела, как ее папаша.
- Это поправимо, - заметил Мухомор, - Отожрется на Мёрцбургских хлебах.
- А какое платье-то у нее, - задумчиво протянул Медведь, - Все в драгоценных камнях. Тяжелое, небось. Облегчить бы его на несколько камушков, а, Мухомор?
- Ты что, совсем рехнулся?! Да после такого наша гильдия никакими деньгами не откупится!
- Да шучу я, что ты взъелся…
В оживленной толпе каждый пытался протиснуться поближе к процессии.
- А герцог-то, герцог! – раздался женский голос, - И неважно, что невысокий, зато статный и крепкий!
- А у герцогини-то рожа…
- Насколько хорош Рудольф Апельгардский, настолько некрасива его сестра. Бывает же такое! – заметил старик в одежде богатого мещанина.
- Эх, не повезло герцогу, знатным приходится на ровне жениться.
- Да, наследник нужен. Ведь от предыдущего брака остались только две дочки.
- Да ладно, можно подумать, герцог красив… - послышался молодой задиристый голос.
- Но и не уродлив, - прозвучало со всех сторон.
- Мужчинам необязательно быть красавцами, - заявила женщина в синем чепце.
- Не красавец, зато победитель! – заключил тот же богатый старик.
Среди многочисленных Апельгардских и Мёрцбурских вельмож присутствовал и граф фон Канинхен, гордо оглядывающий толпу.
- Слава Апельгарду! – неожиданно закричали невесть откуда взявшиеся трое оборванцев с двухцветными лентами в тонах апельгардского флага.
- Заткнитесь, болваны! - огрызнулся кто-то поблизости.
- Проиграли, так молчите! – раздалось еще несколько голосов.
- Это мы-то проиграли? Апельгард не был взят!
- Зато Эйзенхейм нам отошел!
- Ну и забрал ваш герцог этих бездельников, кому этот Эйзенхейм нужен…
- А Штромфорт и Визен от вас откололись?! Что?!
- Нужны нам эти дармоеды!
- Дурак ваш герцог! Жирный хряк!
- А ваш герцог – черт с рогами!
- Чего сказал?! Получи!
Началась потасовка, медленно перерастающая во всеобщую свалку.
- Смотри, Медведь, видишь этих троих, с двухцветными лентами? Вмешайся, чтобы драка приблизилась к кавалькаде.
- А… - начал Медведь.
- Потом объясню. Действуй.
Тот кивнул и стал проталкиваться к дерущимся. Мухомор начал протискиваться поближе к свите.
Граф фон Канинхен, верхом на гнедом жеребце, недоуменно глядел на здоровяков, которые мутузили друг друга поодаль. Внезапно детина в обносках, отброшенный Медведем, упал прямо под копыта его коня, загородив собой дорогу. Стражники, охраняющие процессию, увидев это, поспешили разогнать потасовку, принявшую неприятный оборот. Мухомор в то же самое время подкрался к зазевавшемуся графу и быстро срезал у него расшитый драгоценными камнями кошель.
Когда кавалькада миновала площадь, трое оборванцев ретировались, и народ начал потихоньку расходиться, Мухомор подошел к своему товарищу.
- Ловко ты кошель упер, - произнес Медведь, - Только не слишком ли дерзко грабить столь большого человека? Сам же затрясся, когда я о платье герцогини упомянул.
- Во-первых, Канинхен нашему герцогу не родственник и не друг. А во-вторых, есть сведения, что герцог его не слишком жалует. Давай лучше посмотрим, что внутри, - предложил Мухомор.
- Давай.
- Только не здесь, айда в трущобы.
- Так кто были эти трое с двухцветными лентами?
- Да так, знакомые. Трактир у западных ворот знаешь?
- А, «Добрый Ганс»! Та еще забегаловка. Грязнее ничего не видел.
- Так вот, эти трое – завсегдатаи, очень сговорчивые ребята, которые не прочь заработать пару грошей, оказывая мелкие услуги – отвлечь кого-то, толкнуть, устроить драку…
Воры покинули площадь и, пройдя по длинной мощеной улице, свернув на слякотный переулок, вымощенный прогнившими досками, и прошагав по набережной, остановились у места, где грязные сточные воды канавы смешивались с прозрачной речной водой, придавая ей мутно-серый оттенок. Мухомор с вожделенным видом сунул руку внутрь кошеля и достал содержимое.
- Тьфу ты! – плюнул Медведь.
- Галька, как галька...
- А больше точно ничего нет?
- Точно, - пошарив рукой в кошеле, со вздохом произнес Мухомор, после чего размахнулся и зашвырнул камень в сточную канаву, - Ну ладно, сам кошель дорогой, в бриллиантах, хоть с него навар.
VIII
Дверь комнаты, выделенной Готфриду Райцу, отворилась: граф фон Канинхен был настолько встревожен, что явился сам вместо того, чтобы послать за магом слугу. Пот градом струился с него, а в глазах, ставших от ужаса круглее полной луны, застыло отчаяние.
- Все пропало! Все пропало! – горестно простонал он.
- Что случилось с вашей светлостью? – испуганно спросил Райц.
- Камень Силы пропал! Еще утром, до этой злосчастной прогулки, он был при мне! А теперь – исчез вместе с кошелем, в котором лежал. Что же будет?!
Готфрид Райц облегченно вздохнул:
- Не волнуйтесь, ваша светлость. Ходят предания, что, выбрав владельца, Камень всегда возвращается к нему. Прошу у вас пятьдесят золотых – на эти деньги я смогу купить ингредиенты для его возврата, или, в крайнем случае, новый Камень.
Граф фон Канинхен, успокоившись и придя в себя, достал туго набитый золотом кошель.
- Здесь нужная сумма. Берите, и ради Бога, достаньте этот Камень как можно скорее, раз он настолько необходим.
- И что он опять в трущобы поперся?
- Не знаю.
- Нет, действительно, что он тут потерял? Снова по тому же пути идет! Смотри-ка, он к сточной канаве спускается.
- Странно, - удивился Мухомор, - Помои ему, что ли, для магических ритуалов понадобились? Как-то не вяжется с его смазливой рожей.
Готфрид Райц, найдя неподалеку длинную палку, принялся что-то вытаскивать ею из канавы. Поработав какое-то время, волшебник достал из кармана мантии платок, наклонился, брезгливо поднял из грязи небольшой предмет и громко воскликнул: «Главное – поверить в удачу!»
- Что это он? – удивился Медведь, - Монетку, что ли, выловил?
- Как же, полезет туда этот хлыщ за монеткой.
Райц аккуратно вытер находку и убрал ее в карман, а безнадежно испачканный платок кинул прямо на дорогу.
Как только преследуемый удалился, Медведь и Мухомор подбежали к тому месту, где лежала брошенная вещь.
- О, буквы какие-то! – произнес Медведь, подхватив платок, - Только я читать не умею. Знаю, что буквы, а прочесть не могу.
- «Г. Р.» тут написано, - ответил Мухомор, - Инициалы, наверное. Так! Оплошал хлыщ. Нас еще на первом курсе учили, что личные вещи ни в коем случае не должны попадать к недоброжелателям.
- Это мы, что ли, недоброжелатели?
- А то кто ж! Наверное, он из Вертинской школы – одни красивые штучки и фокусы, а толку нет.
- Ну да. А не у нашего ли товарища Матиаса сейчас ледяная стрела в заднице?
- Растаяла уже.
- Растаять-то растаяла, а Матиас в темнице.
- Ничего, покажем этому хлыщу, что значит вмешиваться в работу гильдии. У меня есть план. Я найду уязвимость этого самодовольного красавчика с помощью платка.
Готфрид Райц, приняв усталый вид, вошел в покои графа фон Канинхена.
- Ваша светлость, мне удалось вернуть Камень Силы! – торжественно произнес он, доставая из кармана и протягивая графу найденную вещь.
- Так, значит, вы были в местной гильдии воров.
- Вовсе нет, ваша светлость.
- Как же нет? Кошель, в котором лежал Камень Силы, срезан, значит, совершена кража. Похоже, весь Мёрцбург кишит ворами и отребьем, которое орет на площадях во славу своему герцогу.
- Моя профессия позволяет вернуть Камень Силы, не выкупая его у гильдии воров. Я использовал множество сложных заклятий, чтобы создать магический фантом вашей светлости, необходимый для притягивания Камня, провел ритуал создания иллюзии вашего присутствия, вызвал элементаль земли для создания благоприятной для Камня Силы среды и с помощью магического моста наладил связь между вашим фантомом и мною. На ваши деньги я приобрел множество всевозможных ингредиентов, из которых мне пришлось сварить зелье, выпив которое, я ушел в астрал, увидел точное расположение камня и смог вернуть его. Посредством магического моста я притянул Камень к себе. Как я уже говорил, Камень Силы, выбрав себе владельца, стремится к нему вернуться. В данном случае, он тянулся к вашему фантому. Ворам остается только гадать, куда исчез из кошеля Камень Силы, если они вообще что-нибудь в этом смыслят.
IX
В узком коридоре недалеко от покоев графини фон Фроштайх Готфрид Райц стоял на одном колене перед русоволосой зеленоглазой служанкой в синем платье. Эта часть дворца была почти лишена света – лишь чадящий факел на стене спасал от кромешной темноты.
- О! Огонь в ваших глазах не сравнится с мириадами звезд, освещающих ночью землю! Скажите, что я должен сделать, чтобы ваше сердце принадлежало мне?
- Уйдите, прошу вас!
- Вы прекраснее всех земных женщин! Да! Вы, с вашей красотой, достойны быть богиней!
- Пойдите прочь! Знаю я, вам всем одного нужно.
- Как только я увидел ваше прекрасное лицо, страсть воспылала во мне! Моя прошедшая часть жизни была словно в тумане без вас! – с этими словами Готфрид Райц встал и приблизился к служанке, пытаясь поцеловать ее.
Но та оттолкнула чародея, быстро произнесла: «Нет-нет!», после чего развернулась и поспешно удалилась.
- Как же так… - пробормотал Райц, прикрыв ладонью глаз и часть лба, - Это всегда работало, они всегда были без ума от меня… Как же так? Может, (Упаси Боже!) что-то случилось, и я не так красив, как прежде?
Волшебник встрепенулся и направился по коридору прочь. Вернувшись в свою комнату, маг приблизился к широкому зеркалу и с опаской взглянул на свое отражение.
- Уффф… Я прекрасен! – гордо улыбнулся он, - У этой служанки просто дурной вкус. Может, заколдовать ее? Хотя, зачем? Она – не единственная служанка графини фон Фроштайх.
Волшебник оглядел свое временное жилище – довольно просторную комнату, одну из таких, в которых обычно жили слуги. Дубовая кровать, два шкафа, скамейка, зеркало на стене в простенькой резной ореховой оправе…
- Да, неплохое помещение, - задумчиво произнес Райц, - Без роскоши, конечно, но, безусловно, лучше трактирных каморок и лачуг разных вдовушек да девиц. Неплохо было бы осесть в каком-нибудь замке.
X
- Слушай, Мухомор, что-то жрать охота, пойдем перекусим – вон, как раз «Рыжий кот».
- Давай, Медведь. Что-то я тоже проголодался.
Товарищи, обойдя посетителей, заняли пустующий столик и заказали пиво и говядину. Неподалеку сидели задержавшиеся в городе крестьяне. В углу два человека в богатых, но обветшалых одеждах, с виду – бедные дворяне, пили вино. За другими столиками сидели разного сословия и состояния горожане, явно навеселе.
В трактир вошла группа молодых людей в коричневых балахонах.
- Чистый трактир и кормят здесь вкусно, хотя пиво иногда разбавляют, - произнес один из них.
- Я сегодня угощаю, - сказал другой, - Ассистировал герру Альбштифелю, делал промывание одному барону. Лекарь мне поручил, увы, самую грязную работу, но зато неплохо заплатили.
Компания заняла пустующий столик и расселась на деревянные скамьи.
- Знаком я с Альбштифелем, - произнес самый молодой из вошедших.
- Откуда, Пауль? Альбштифель не берет в помощники учащихся младших курсов.
- Я ему ассистировал в конце войны, - ответил молодой человек, - Сначала помогал герру Кюхенбергу, но тот, к несчастью, погиб. Тогда меня к Альбштифелю и определили.
- А не этого ли щенка наш хлыщ у аптеки отпихнул? – ткнул Мухомор Медведя.
- Его самого, - буркнул тот.
- Надо же, какой молодой, а уже на войне побывал, - произнес мужчина со шрамом на щеке, сидевший за соседним столиком, - Я тоже за стенами не отсиживался – немало апельгардцев уложил. Благо, мой лук меня ни разу не подвел.
- Да я никаких подвигов не совершил – был всего лишь помощником лекаря, - ответил молодой человек.
- Не могу видеть этих яблочников – заполонили столицу, - проворчал лучник, - Я их за лето бить привык, а тут – терпи их рядом с собой, кланяйся их герцогу… Стой, а не тебя ли герцог перед войском награждал?! А говоришь, никаких подвигов не совершал…
- Да, было дело… - молодой человек смутился, - А моего друга, Кристофа Грюнталя, вы случаем, не знаете? Он, как и вы, лучник.
- Да я с ним в одном полку служу! Он не поехал в Мёрцбург, ему генерал фон Сильберкранц дал особое задание.
- Тиль Арбалетчик, что ли?! Как он, кстати, на новом посту поживает?
- Отлично. Он для нас как отец родной. О простом воине, как о себе, заботится. Город в порядок привел – объявил амнистию всем преступникам, кто в войско вступит. Теперь ночью можно по улицам без опаски ходить.
Медведь, до этого безразличный к разговору, начал прислушиваться.
- Ну, и где твой генерал? Что ж его в свите не видно? – скептически брякнул Мухомор.
- Сейчас генерал фон Сильберкрнанц занят. К чему-то готовится, видать. Улицы велел вычистить, флаги развесить. Герцог милостиво разрешил ему остаться в Вертенберге, а вместо себя отправить помощника. Мы приехали с молодым бароном фон Тапфером. Он собирается принять участие в турнире, - лучник отпил пива из кружки, немного помолчал и продолжил, - Да, кстати, как свадебные торжества закончатся, у нас тоже нечто интересное произойдет. Герцог велел подыскать места для охоты в лесах вокруг Вертенберга, - лучник повернулся к Пауля, - И как раз Кристоф этим занимается. Так что, ждем Генриха Мёрцбургского в гости.
- А что, у вас, в Вертенберге, любой может в войско вступить? – спросил Медведь.
- Если умеешь пользоваться оружием – то, конечно, поезжай к нам, примут.
- Я из лука стрелять умею.
- Парень ты, как я вижу, крепкий, таким всегда рады. А если недостаточно метко стреляешь, не беда, у нас тебя быстро научат.
XI
- Нет, мы не можем быть вместе! Вы не представляете, какая глубокая пропасть пролегла между нами – я бродячий волшебник, вы – личная служанка знатной дамы. Только, если бы у меня получилось обосноваться здесь... Вы могли бы свести меня с графиней? Я стал бы придворным магом, я прилежно изучал все магические дисциплины. У вас ведь есть такая должность?
- Да, конечно, и сейчас она не занята. Прошлого придворного мага с позором прогнали.
- Что же он натворил?
- Дал неправильное предсказание. Говорят, победу Апельгарда в войне обещал, а мы проиграли.
Готфрид Райц встал с кровати, одеваясь, взглянул на лицо служанки, которое могло бы быть миловидным, если бы не нос неправильной формы, и произнес:
- Милая Анхен, когда же я смогу встретиться с вами в следующий раз?
- Приходите сюда завтра после захода солнца.
- Жду с нетерпением следующего вечера!
Волшебник, пройдя по длинным коридорам, вернулся в свою комнату.
- Да, я положительно все так же чертовски хорош! – улыбнулся он перед зеркалом, поправляя волосы, - Даже не пришлось ее уговаривать – многие девушки сами вешаются мне на шею.
Чародей прошелся туда-сюда по комнате.
- Но будет одна проблема, – Готфрид Райц легонько постучал себя кулаком по голове, - Говорил же я себе, учись, учись… Да, предсказывать я практически не умею. А все почему? Не уделял внимание этой дисциплине в магической школе - никаких красивых эффектов, неблагодарная работа, - маг вздохнул, - Ладно, если изучить людей, и дар предсказания необязателен – можно прогнозировать будущее на основе логических умозаключений…
XII
- Медальон, можно считать, у меня в кармане, - пробурчал себе под нос Готфрид Райц, выходя за ворота замка, - Осталось только найти место для проведения ритуала. Магический предмет обязательно нужно продержать сутки в земле. Это не просто красивый эффект, как все остальное, иначе не подействует. Жаль, что сейчас не полнолуние – тогда хватило бы и половины дня, - волшебник огляделся, - Странно. С того момента, как я связался с Канинхеном, меня не покидало ощущение, что за мной постоянно следят. Теперь его нет. Эх, если бы учился лучше, смог бы узреть, кто это был. Зря я пренебрегал дисциплиной предсказаний…
Готфрид Райц взглянул на синее безоблачное небо над головой, повеселел и бодро направился к северным городским воротам. По пути он размышлял, как найти подходящую поляну – окрестности Мёрцбурга были для него чужими. Покинув город, чародей прошел шагов сто в сторону леса по дороге, ведущей через убранное поле, отступая пару раз в сторону, чтобы дать проехать крестьянским телегам, и остановился, завидев знакомое лицо. Пауль, а это был он, направлялся к городу с полной котомкой за плечами.
- О, здравствуйте, - произнес Райц, - Помните, вы мне в аптеке подсказали, где ингредиенты приобрести?!
- Здравствуйте, конечно, помню, - поднял голову молодой человек.
- Послушайте, вы хорошо знаете местные леса? Есть здесь какая-нибудь поляна в стороне от тропинок?
- Да, знаю, я тут часто хожу. В ближайшем лесу есть две поляны – хотите, отведу к одной из них.
- Давайте, а то я, признаться, не знаток по части леса. А зачем вы в лес ходите, если не секрет?
- Ну уж не для того, чтобы корень мандрагоры искать, - усмехнулся Пауль, - Я поставщик того аптекаря, собираю лечебные грибы и коренья. Жить-то на что-то надо. А зачем вам поляна понадобилась, откроете тайну?
- Собираюсь в ближайшее полнолунье провести обряд очищения для одной влиятельной особы при дворе. Понимаете, придется совершить магический танец вокруг костра.
- Надеюсь, ваш зритель окажется непридирчив к столь красивому, но, боюсь малополезному представлению.
- Ну вы уж меня совсем за шарлатана принимаете! – краска прилила к нежным щекам Райца, - А между тем, я самый настоящий волшебник, и хотел бы стать придворным магом в Апельгарде. Знаете, надоело вести жизнь бродячего чародея. Лучше осесть в замке, имея постоянный кров и жалованье.
- Разве Сулейман ибн Сархан покинул эту должность?
- Его прогнали за неправильное предсказание. А откуда вы его знаете?
Пауль и Готфрид Райц свернули с дороги и углубились в лес.
- Во время войны довелось побывать в Апельгардском плену. А что именно он неправильно предсказал?
- Победу Апельгарда в войне.
- На самом деле, он увидел Апельгардские флаги над Мёрцбургом. Победы он не обещал.
- А разве это не одно и то же?
- Как знать… Стойте! – Пауль резко обернулся, вглядываясь в глубину прозрачного леса, деревья которого уже сбросили свой наряд, - Нет, вроде показалось.
Готфрид Райц сколько ни вглядывался, видел лишь стволы деревьев.
- Наверное, белка, - произнес Пауль, - Идемте, мы почти пришли.
Вскоре показался просвет, и перед Готфридом Райцем раскинулась широкая светлая поляна.
- Идеальное место! - воскликнул он, - Огромное вам спасибо.
- Вас сопроводить назад?
- Нет, благодарю, я запомнил путь.
- Только, перед тем, как я уйду, один вопрос: почему вы, волшебники, во всех ритуалах среди прочих ингредиентов упоминаете корень мандрагоры? Обычное ядовитое травянистое растение…
- Ну, - Готфрид Райц смутился, - Понимаете, так уж издревле повелось. Тем более, некоторые корни по форме напоминают фигуру человека. А потом, зря вы так. Мандрагору используют при некоторых магических воздействиях. Просто ее название стало настолько популярным в народе, что она ассоциируется исключительно с колдовством.
- Спасибо за пояснение. До свидания. Удачи вам в вашем ритуале!
Маг обошел поляну кругом, оглядел заросли ольховника, остановился и произнес:
- Все же, у меня какое-то нехорошее предчувствие. Но, что поделать, ритуал все равно нужно провести… Главное – поверить в удачу. Даже если сорвутся планы Канинхена, я схвачу ее за хвост.
Подходя к герцогскому замку, Готфрид Райц бросил взгляд на донжон, над которым развевались два флага – трехцветный мёрцбургский с золотым грифоном и двухцветный апельгардский со спелым яблоком.
- А ведь бывший придворный маг верно узрел исход войны, - пробормотал Райц, - И, похоже, старался правильно преподнести картину увиденного. Да, предсказание будущего – неблагодарная работа. Ну, ничего, справлюсь. Должность того стоит.
XIII
- Здравствуйте. Моя служанка доложила о вас мне. Это правда, что вы волшебник?
- Да, ваша светлость, - ответил Готфрид Райц, поклонившись.
- Тогда прошу вас, закройте дверь. Никто не должен слышать наш предстоящий разговор.
Маг поспешно выполнил просьбу и почтительно взглянул в холодные красивые карие глаза графини фон Фроштайх.
- Я хочу предложить вам работу.
- Слушаю, ваша светлость.
- Мне нужно получить влияние на Вильгельма Апельгардского. Стать его фавориткой немыслимо. Способен ли человек, думающий только о еде и имеющий вследствие этого слабое здоровье, хоть на что-нибудь? Буду с вами откровенна, герцог уже мало интересуется государственными делами и вряд ли впереди у него много лет жизни. Зато его сын, молодой, можно даже сказать, красивый, к тому же – единственный наследник. Надеюсь, вы меня поняли.
- Да, ваша светлость.
- Однако мне кажется, в последнее время меня преследуют неудачи. При дворе у меня много недоброжелателей, и есть основания полагать, что кто-то навел на меня порчу.
- Я чувствую, здесь присутствует негативная энергия. Скорее всего, во всем виноват некий предмет, находящийся в ваших покоях. Возможно, это какая-нибудь драгоценность.
- Вот как? Порчу навели на украшение?
- Ваша светлость, негативная энергия может быть порождена отнюдь не злым умыслом. Видите ли, некоторые драгоценные камни выбирают конкретного человека в качестве своего владельца и стремятся не расставаться с ним. Другие же, наоборот, могут не ужиться с человеком и будут стараться сменить хозяина. Такие камни излучают негативную энергию, что, по сути, мало чем отличается от порчи.
- В таком случае, осмотрите все мои драгоценности и найдите ту, которая приносит мне неудачу.
С этими словами графиня фон Фроштайх встала со стула, ловким движением поправив темную прядь, выбившуюся из-под изящного зеленого, в тон платья, эннена, подошла к столу и открыла богатую золоченую шкатулку, выглядевшую несколько громоздко.
- Здесь все мои драгоценности, которые я взяла с собой в Мёрцбург. Проверьте их.
Готфрид Райц начал осматривать украшения.
- Можете выкладывать их на стол, - произнесла графиня.
Чародей доставал драгоценности одну за другой – дорогие, красивые, но совершенно не подходившие под описание Канинхена. И вот, на самом дне шкатулки, когда маг уже начал паниковать…
- Наконец-то! - вскликнул волшебник и чуть ли подпрыгнул от радости, доставая медальон с четырьмя дымчатыми топазами по краям и изображением бородатого человека властного вида, облаченного в странный головной убор, - Я уверен, ваша светлость, все дело в этом медальоне.
Графиня бросила презрительный взгляд на почерневшую от времени вещицу и проговорила:
- В таком случае, возьмите его себе. Пусть этот медальон будет платой за ваш труд.
- Благодарю вас, ваша светлость, - поклонился волшебник, собираясь выйти.
- Постойте! Пусть никто не узнает о нашем разговоре.
- Не беспокойтесь, ваша светлость, моя профессия предусматривает это.
- И смотрите, ни намека тому человеку, которому вы сейчас служите.
- Да, ваша светлость.
Готфрид Райц вышел из покоев графини и направился прямиком к Канинхену.
- Главное – поверить в удачу! – радостно произнес маг, проходя по безлюдному коридору, - Эта дама могла бы стать мечтой. Она прекрасна, ее платье безупречно. А головной убор! Я видел подобный только на Шарлотте Апельгардской. Наверное, новая мода. Да… Графиня фон Канинхен, несмотря на юность, проигрывает ей. Поставь ее рядом с Лией фон Фроштайх, и она будет выглядеть простушкой! Интересно, сколько лет этой даме? Ей может быть как тридцать, так и сорок пять. Выглядит она, конечно же, весьма молодо, но в глазах ощущается мудрость. И такой холодный взгляд, такой холодный… Я предпочитаю более теплых и уютных. Вот, подруга графини фон Канинхен гораздо приятнее…
Внезапно в противоположном конце коридора появилась Эльза. Чародей от неожиданности остановился. Приблизившись к Райцу, она произнесла:
- Уважаемый, насколько я слышала, вы маг. Прошу вас, помогите мне!
- Что случилось, ваша светлость? – обеспокоенно спросил маг.
- Я не могу рассказать вам все прямо здесь. Мы должны обсудить это наедине.
XIV
- Слушай, Мухомор, - начал Медведь, когда Райц ушел с поляны, - А хорошо твое новое волшебство подействовало! Этот колдунишка даже не заметил, что мы за ним следили.
- Повезло нам, что он платок выбросил. Похоже, наш хлыщ сюда еще вернется. Не зря он все тут тщательно осмотрел. Давай сгоняем в Сонненблюмс, деревня тут такая поблизости, почти под стенами города, раздобудем снеди, чтоб не голодать, а то ночь обещает быть холодной, и подождем, пока он не вернется.
- Да, когда я голоден – всегда мерзну, особенно, если приходится долго прятаться в укрытии.
- Слушай, Медведь, а что это ты в трактире у того лучника из Вертенберга все выпытывал? В армию решил податься?
- Да, завязать хочу, вот только за Матиаса отомстим... Надоело мне вором быть. Стану защищать родное герцогство. А то, понимаешь, стоило мне услышать, как они вспоминали о войне с яблочниками, так паскудно на душе стало. Мы-то в это время чем занимались?
- Что, вдруг вспомнил о любви к родной земле? Стареешь, Медведь, расчувствовался.
- Да ну тебя. Тебе лишь бы урвать побольше.
- А я тоже не собираюсь в гильдию возвращаться – куплю себе красный шаперон и синий плащ с серебряной застежкой, и отправлюсь в Эйзенхейм. Там земли плодородные, скота много, фруктов завались, все богатые должны быть. Будет, чем поживиться.
- Были бы богатые, не подняли бы восстание.
- Так бунт был, когда ими Вильгельм Апельгардский правил. А теперь – разбогатеть успели. Видел, какой жирдяй их бывший герцог? И в его свите полно жирдяев, хотя он всех превосходит. Их, таких, прокормить невозможно. А наш герцог так не обирает простого человека, сам знаешь. Даже у бедняка всегда найдется, что украсть.
- Особенно в трущобах. Ладно, пойдем, что ли. Жрать охота.
XV
- Какого вида помощь нужна вашей светлости? - произнес Готфрид Райц, закрывая дверь в покои графини фон Кальтенбах.
- Скажите, как обрести чувства? Я не могу никого полюбить!
- Ваша светлость, ведь у вас есть супруг…
- Граф фон Кальтенбах? Он стар и некрасив! И потом, муж – это так скучно!
- Все дело в звездах, ваша светлость. Для того чтобы пришла страстная любовь, планета Венера должна находиться в созвездии Стрельца. Тогда он пронзит своей огненной стрелой чье-то пламенное сердце, и его обладатель не будет мыслить жизни без вас. Сейчас, к сожалению, Венера находится в созвездии Рыб, а Луна – в созвездии Девы, этой одинокой особы. А если Венера войдет в созвездие Близнецов, на ваше сердце появятся сразу два претендента.
- Мне достаточно и одного. Когда Венера будет находиться в Стрельце?
- Через три дня, ваша светлость. А Луна за это время переместится в созвездие Весов, и тогда на одной чаше весов окажутся ваши чувства, а на другой - чувства к вам некоего мужчины.
- Выходит, мне нужно подождать всего лишь три дня?
- Конечно, главное – поверьте в удачу, ваша светлость.
- А что, у меня есть шансы, - пробормотал волшебник, выходя из покоев графини Эльзы, - Неплохо было бы заиметь любовницу из знати. Я конечно, в астрологии не сведущ, это не моя специализация, однако люди, обращающиеся ко мне за помощью, об этой науке и вовсе понятия не имеют. Астрология – огромное поле для фантазии.
Последнюю фразу чародей произнес так громко, что она эхом разнеслась по полутемному коридору. Маг вздрогнул и огляделся.
- Хвала небесам, никого. И почему бы мне не стать тем самым объектом для страстной любви? – волшебник вернулся к своим мыслям, - Через день – турнир, а после – я к услугам графини.
XVI
Готфрид Райц вошел в покои графа фон Канинхена и радостно произнес:
- Ваша светлость, мне удалось получить медальон!
- Вы нашли подходящую поляну?
- Да, ваша светлость. Она расположена в лесу к северу от города, недалеко от тропинки. Туда легко добраться верхом.
- Успеем ли мы сделать это до темноты?
- Да, ваша светлость.
- Я не вижу зелья из купленных вами ингредиентов.
- Я сварю его прямо перед ритуалом, ваша светлость. Тогда производимый им эффект будет сильнее.
На постоянно недовольном лице графа появилось некое подобие улыбки.
- Фриц, Марк! – окликнул Канинхен слуг, - Мы отправляемся в путь. Взять с собой еды и вина.
- И прихватите на кухне котелок! – добавил Райц.
- Свен! – продолжал Канинхен, - Подготовить все для отправки за город. Да, не забыть про шатер. Йенс, взять двух стражников, чтобы сопровождали нас.
- Прикажете слугам ехать верхом? – осведомился Свен.
- Нет, мы отправляемся недалеко. К тому же, долгие сборы и седлание коней привлекут внимание других обитателей замка. Отправитесь к северным воротам, доберетесь до леса и будете ждать меня у опушки.
- Ваша светлость, нам не обязательно оставаться в лесу на ночь, - произнес маг, когда слуги вышли, - Я могу наложить на то место, где будет зарыт медальон, специальные чары, и даже ваши стражники, стоящие рядом, не будут подозревать, о том, что именно они охраняют.
- Я не сомневаюсь в ваших магических способностях, но я уже убедился, что Мёрцбург кишит подлецами и грабителями. Будет надежнее, если мы расположимся где-нибудь поблизости.
Графиня Эльза фон Кальтенбах сидела в своих покоях у камина, наблюдая за огнем. На маленьком столике, стоящем у окна с заостренной верхней частью, лежала неоконченная работа с вышиванием. Внезапно дверь растворилась, и на пороге показалась графиня фон Канинхен. Один ее вид говорил о чрезвычайной взволнованности, которую она никак не могла скрыть, несмотря на свое воспитание.
- Эльзи! Эльзи! – взвизгнула Роза, - Мой супруг, не предупредив меня, отослал куда-то, слуг и этого мерзкого мага, а сам сел на коня и уехал! Я уверена, у графа есть любовница, и он поехал к ней на свидание!
- Успокойтесь! Успокойтесь, дорогая Рози… - услышав о Готфриде Райце, Эльза сама не на шутку разволновалась и теперь пыталась скрыть это.
- Нам обязательно нужно последовать за ними.
- Но как?! Скоро стемнеет!
- Да, вы правы, но нужно же что-то делать!
- Что же мы можем сделать? Может, лучше дождаться утра? Возможно, ваш супруг вернется, и вы поговорите.
- Тогда как же мы выясним, где он был на самом деле? Сейчас мы могли бы его нагнать, а завтра он, возможно, не пожелает рассказать правду. И вернется ли – неизвестно. Что же делать, что же делать… Как тяжела жизнь!
XVII
- Ваша светлость, зелье готово, - сообщил Райц, отходя от костра, над которым висел котелок, - Вы готовы к проведению ритуала?
- Оставьте нас наедине, - приказал Канинхен слугам и стражникам, - Идите к шатру.
Когда все удалились, граф нетерпеливо произнес:
- Я готов. Начинайте, и как можно скорее!
- Ваша светлость, возьмите в одну руку медальон, а в другую Камень Силы. Сейчас я прочту заклинание.
Волшебник начал бормотать вполголоса слова на каком-то непонятном языке, иногда взмахивая руками и запрокидывая голову. С кончиков его пальцев постоянно сыпались разноцветные искры. В довершение всего маг посмотрел на небо, направил одну руку вверх, и нечто длинное, сверкающее и переливающееся всеми цветами радуги взлетело в воздух, прокружило над головой графа и с хлопком рассыпалось на мириады маленьких огоньков, которые окружили Канинхена и медленно опустились на землю, то вспыхивая, то затухая.
- Готово, - проговорил Готфрид Райц, - Ритуал почти завершен. Ваша светлость, трижды обмокните медальон и Камень Силы в зелье.
Когда необходимые действия были выполнены, чародей взмахнул рукой, и в земле, прямо перед ним, вместо пожухлой травы, появилась небольшое углубление.
- Ваша светлость, положите Камень Силы и медальон сюда, - волшебник протянул графу кожаный мешочек.
Канинхен послушно, хотя и с брезгливой миной на лице, проделал эту несложную процедуру, после чего Райц, опустив предметы в ямку, взмахнул рукой еще раз, и на месте углубления снова появилась нетронутая на вид земля с той же пожухлой травой.
- Ваша светлость, нам осталось дождаться завтрашнего дня. Я вызывал земляных элементалей, вы видели одну из них. Камень Силы и медальон поглощают даруемую ими энергию. Все ингредиенты зелья, пропитавшего магические предметы, служат катализаторами и ускоряют данный процесс. Теперь вы можете позвать стражников и слуг.
- Как же вы, ученые, непонятно изъясняетесь. Могли бы говорить проще, - поморщился Канинхен, - Каким образом вы отыщете место, где спрятаны мои вещи? Ведь вы его ничем не пометили.
- Я умею искать клады, ваша светлость, так что при любых обстоятельствах я смогу увидеть точное расположение медальона.
- Оставайтесь охранять медальон вместе со стражниками. Если что случится, ваши магические умения придутся очень кстати. И ни в коем случае не разводите костер – не нужно привлекать лишнего внимания.
- Да, ваша светлость.
Ночь. Верхушки деревьев тихо покачиваются. Дует несильный, но холодный ветерок. Загадочно мерцают звезды. Стражники медленно погружаются в легкую дрему, лишь изредка вздрагивая и мерно посапывая. Готфрид Райц сидит, прислонившись к дереву, и о чем-то думает, глядя на звезды. Как давно он не помнил за собой таких мыслей, которые посещают его сейчас, в холодную осеннюю ночь, когда каждое мгновение кажется проносящейся над миром вечностью…
Заметив, что глаза его слипаются, волшебник встал и приблизился к графскому шатру, откуда доносился сильный храп.
- Черт, - произнес маг и вздрогнул, стряхивая с себя наваждение, - Напился вина этот любитель легких побед и теперь дрыхнет, а мне сидеть на собачьем холоде.
Чтобы согреться, чародей прошелся туда-сюда, споткнулся о чью-то ногу и чуть ли не упал.
- Не спать, бездельники, смотреть в оба! – вскричал Райц, услышав, что к храпу Канинхена присоединился храп стражников.
XVIII
- Эльзи, я всю ночь не спала! Ах, как же у меня болит голова! Мой супруг так и не вернулся! Где он? У него любовница? Или он задумал какой-нибудь заговор? Жив ли он, мертв ли? О, я не переживу неизвестности!
- Дорогая Рози, я, как и вы, ночью глаз не сомкнула – так волновалась! И маг тоже не вернулся?
- Ах, какое мне дело до этого мага! Но мы не можем сидеть сложа руки! Что же делать?! О, что же делать?! Нужно немедленно отправиться на поиски!
- Куда же мы отправимся?
- Куда-нибудь, не знаю, главное – поскорее найти графа…
За закрытыми дверьми послышался шум, и в покои вошли несколько слуг, держа под руки Свена, несущего запечатанный кувшин с вином.
- Мы поймали его на кухне, ваша светлость, - произнесла горничная, возглавляющая процессию.
- Отлично! Выйдите и закройте дверь, нам нужно поговорить.
Когда слуги удалились, Роза направила хмурый взор на Свена и, почти крича, спросила:
- С кем сейчас граф? Рассказывай все! Зачем ты взял вино?
- Граф приказал мне привезти вина. Он остался с тремя слугами, двумя стражниками и магом, ваша светлость…
- Меня они не интересуют! Кто еще вместе с моим супругом?
- Больше никого, ваша…
- Да как ты смеешь лгать своей госпоже! Куда и зачем граф вчера уехал?
- Простите меня, ваша светлость, но мне не велено говорить…
- Ах ты, негодяй! Я прикажу тебя выпороть! Да что там выпороть, тебя просто вышвырнут на улицу без гроша в кармане!
В глазах Свена отразился страх, но он собрался с мыслями и с отчаяньем, пытаясь придать голосу решимость, проговорил:
- Я не могу нарушить приказ своего господина.
- Не надо так, графиня, - вмешалась в разговор Эльза, - Поскольку ваш супруг приказал слуге молчать – он вынужден исполнять приказание. Свен, надеюсь, граф не отдавал никаких распоряжений относительно того, чтобы мы с графиней фон Канинхен отправились на прогулку верхом и не спускали с тебя глаз?
XIX
- Черт! Сколько еще ждать? – произнес граф фон Канинхен, прохаживаясь взад-вперед по поляне.
- До того момента, когда солнце начнет клониться к закату, ваша светлость, - ответил немного посиневший от холода Готфрид Райц.
- Черт! Как долго! У меня болит голова после скверного Мёрцбургского вина, а этот недоумок, которого я отправил за Апельгардским вином, и не думает возвращаться! Болван! Как же похолодало, черт возьми!
Наконец, послышался стук копыт, и на поляне появился Свен в сопровождении Розы и Эльзы с тремя слугами. Канинхен не смог совладать с собой, и его лицо перекосилось от недовольства.
- Кто тебя просил привозить дам! – вскричал граф, - Я же приказывал никому ничего не говорить!
- Я молчал, ваша светлость, - произнес слуга, оправдываясь, - Меня схватили по приказу вашей супруги, и дамы последовали за мной. Простите, я не мог ослушаться ее светлости…
- Что вы тут делаете, граф? – спросила Роза, с помощью слуги спешиваясь у шатра.
Не дожидаясь ответа, она заглянула внутрь и, никого не обнаружив, ехидно проговорила:
- Так, значит любовница, которую вы взяли с собой, чтобы позабавиться вдали от меня, скрылась в лесу!
- Графиня, в лесу бегают только волки. Прошу вас, дорогая, уезжайте обратно в замок, - сухо обратился Канинхен к своей супруге, - В лесу женщинам не место.
- Нет! – взвизгнула Роза, - Я никуда не поеду, пока вы, граф, не объясните мне, что вы тут делаете!
- Нам нужно провести особый магический ритуал. Никто не должен помешать мне и магу. Прошу вас, покиньте поляну.
- Что за ритуал вы хотите провести? – Роза недоверчиво прищурилась.
- Если я расскажу сейчас, он не подействует.
- Может быть, если граф молчит, сам волшебник расскажет нам, что они задумали? – предположила Эльза.
- Я обещал ничего не рассказывать о ритуале, ваша светлость, - улыбнувшись, поклонился Готфрид Райц.
- Хотя бы подтвердите, господин маг, что ритуал не подействует, если кто-нибудь расскажет о его сути.
- Клянусь, вам, графиня, что если хоть кто-нибудь, кроме меня и графа, будет знать об этом ритуале, то это может привести к нежелательным последствиям.
- Вот что! – заявила Роза, - Уезжать мы не собираемся и будем присутствовать при проведении ваших магических махинаций!
- Решайте, что же делать, волшебник, - желчно произнес граф фон Канинхен.
- Может быть, их светлости согласятся находиться в шатре во время проведения ритуала?
Увидев, что Роза готова выплеснуть все свое накопившееся недовольство на Готфрида Райца, Эльза поспешила ответить:
- Да, мы согласны.
- Что ж, только не вздумайте выходить и даже выглядывать из шатра, - заключил граф.
XX
- Смотри, Мухомор, эти две крикливые гусыни ушли в шатер, и слуги тоже куда-то стекали. Я уж думал, не получится у нас эту вещицу притырить.
- Тихо! Здесь рядом этот, как его, ну, которого мы у аптеки и в трактире видели. А, вспомнил, Пауль. Чего он тут бродит? Он нас вчера чуть ли не заметил.
- Что ж на него твоя магия не подействовала?
- Платок-то не его! Это только хлыщ нас не замечает.
Молодой человек побродил немного вокруг поляны и, увидев на ней людей, поспешил удалиться в сторону тропинки.
- Кажись, ушел, - произнес Мухомор с облегчением, - Давай переберемся вон в те заросли, поближе.
В то время как воры переползали в ольховник, занимающий край поляны, Готфрид Райц сотворил заклятье и из вновь появившегося в земле углубления ловко вытащил мешочек. Маг извлек медальон и речную гальку, подбросил их в воздух, выкрикнул короткое непонятное слово, сделал изящное движение руками, и предметы застыли в воздухе.
- Ничего себе! – удивился Медведь.
- Дешевые фокусы, - презрительно хмыкнул Мухомор, - Узнаю Вертинскую школу.
- Слушай, медальон хватать надо, пока он не упал.
- Подожди! Не время еще, нутром чую.
Готфрид Райц, запустив в небо пару светящихся шаров, закрыл глаза и начал бормотать заклинание. Граф фон Канинхен стоял напротив волшебника, наблюдая за его манипуляциями.
- Вот, теперь пора.
С этими словами Мухомор выскочил из засады и пустился прямиком к магу. Медведь последовал за своим товарищем.
XXI
Как печальны Мёрцбургские леса поздней осенью! Осиротевшие опавшие листья сплошным золотисто-красным ковром устилают пожухлую траву. Иногда подует легкий ветерок, раскачивая верхушки огромных елей и сосен. Вот ветер усилится, и небо потемнеет, предвещая непогоду. Хлынет дождь, холодный, мелкий и частый, от которого нет спасения под оголенными деревьями.
Пока не ударят первые морозы, в Мерцбургских лесах можно найти множество разнообразных грибов: здесь растут и гордые боровики, и дружные лисички, и красавцы-подосиновики. Правда, большинство местных жителей не собирают грибы. Лишь немногие знатоки заготавливают на зиму эти удивительные создания природы. И действительно, как же можно собирать грибы? На растения никак не похожи, а на животных – и подавно… Порождения дьявола!
Пауль не разделял это мнение. Он знал о полезных свойствах многих грибов, собирал их вместе с кореньями и продавал аптекарю, который изготавливал лечебные микстуры и порошки.
По краю поляны росло множество опят, которые в этом году появились поздно, и поэтому в лесу там и сям еще попадались широкополые шляпки этих грибов, иногда присыпанные белыми спорами. Молодой человек заметил знакомого ему мага, перевел взгляд на графа фон Канинхена, стоящего напротив чародея, и, не желая показываться на глаза этим людям, развернулся по направлению к тропинке, ведущей мимо Сонненблюмс к городу, и зашагал прочь.
XXII
Мухомор, подбежав к Готфриду Райцу, подхватил медальон и пустился наутек.
- Проклятье! – вскричал Канинхен, - Догнать! – и сам бросился следом за похитителем.
В тот же самый момент волшебник, сотворив ледяную стрелу, запустил ее в вора, но тот круто развернулся у края поляны и метнулся в направлении тропинки. Ледяная стрела угодила прямо в бедро Канинхена, который, выкрикнув недостойное графа ругательство, упал на живот. Райц хотел было броситься за похитителем, но Медведь, не терявший времени даром, с такой силой треснул чародея по лицу, что тот отлетел на несколько шагов.
- Стража! Стража! – кричал граф фон Канинхен, пытаясь подняться, но было уже поздно: Мухомор мчался сломя голову, тем не менее, ловко огибая деревья, а Медведь исчез в лесной чаще.
Из шатра, визжа, выскочили обе графини, Роза направилась к своему супругу, а Эльза легко побежала к Готфриду Райцу.
- Сию минуту за лекарем! – приказала графиня фон Кальтенбах приближающемуся слуге.
Мухомор, выбежав на тропинку, понесся по направлению к Мёрцбургу. На повороте вор решил срезать путь и рванул сквозь кустарник. Пауля, выкапывающего корень, он заметил слишком поздно, и, не успев свернуть в сторону, сбил молодого человека с ног. Оба кубарем покатились по земле, шурша опавшей листвой. Совсем близко слышался топот стражников. Пауль на мгновение увидел медальон, упавший на землю, но Мухомор, быстро вскочив, подхватил только что украденную вещь и пустился наутек. Молодой человек, отряхиваясь, привстал и, сделав несколько шагов к тропинке, увидел двух стражников, явно уступавших похитителю в скорости. Следом, верхом на коне, показался слуга графа, который, поравнявшись с Паулем, остановился и спросил:
- Уважаемый, вы не знаете, где здесь можно найти лекаря?
- Я сам будущий лекарь, а профессионала вы сможете найти только в Мёрцбурге.
- Тогда прошу вас пойти со мной. Граф фон Канинхен ранен.
Осмотрев графа и остановив кровь, хлеставшую из раны, Пауль достал из мешочка, привязанного к поясу, пахучее снадобье, смазал им пораженную поверхность и перевязал бедро Канинхена тонкой материей, которая нашлась в шатре.
- Повреждение достаточно серьезное, нанесено острым предметом, но не оружием, - произнес молодой человек. Заметив осколки льда, лежащие на сухой траве, Пауль поднял один из них и невольно добавил, - Откуда они здесь взялись?
- Чертов маг, - поморщился Канинхен.
- Графу потребуется долгое время лечиться. Однако, угроза для жизни минимальна, - заключил будущий лекарь.
- А как же завтрашний турнир?
- Не может быть и речи.
- Может быть вы, господин маг, сможете исцелить мою рану?
- Простите, ваша светлость, целительством занимаются выпускники другого факультета, и их по пальцам пересчитать.
- И на что вы годитесь, маги и лекари, не можете человека быстро поставить на ноги! – граф снова поморщился и, переведя взгляд на Пауля, спросил, - Мне кажется, или где-то я вас уже видел?
- Я много путешествовал, - коротко ответил молодой человек и подошел к сидящему на земле и ощупывающему свое лицо Готфриду Райцу, возле которого уже находилась графиня фон Кальтенбах.
Тяжело дыша, на поляну вернулись стражники.
- Вор исчез в неизвестном направлении, ваша светлость, - доложил один из них.
- В каком неизвестном, болваны?! Дорога ведет к Мёрцбургу!
- Он бежал так быстро, что скрылся из виду, ваша светлость.
- Недоумки! - прокричал граф, - Почему вы не воспользовались лошадьми?
- Ваша светлость, мы относимся к пешим войскам.
- Черт бы вас побрал, бездельников! Если вы пешие, могли бы бегать быстрее!
- Ваша светлость, на нас тяжелая броня, а похититель был налегке.
- Чтоб вы сгорели в преисподней! – вскричал Канинхен и изверг непристойное ругательство, отчего его супругу, стоящую рядом, взяла оторопь.
- Скажите, пожалуйста, что со мной? Это не опасно? – обеспокоенно спросил Готфрид Райц Пауля.
- У вас гематома, возникшая в результате сильного удара по лицу тупым предметом, предположительно, кулаком.
- Гематома?! О Боже, что это?!
- Попросту говоря, разбито лицо. Не переживайте, ничего страшного. Появится синяк вокруг глаза и пройдет примерно через пару недель. Немного рассечена кожа. Возможно, останется шрам. Сейчас я смажу и остановлю кровь.
- Это конец, - простонал волшебник, - Нет смысла жить, если ты некрасив.
- Ах, что вы, дорогой маг, - воскликнула Эльза, - Я прикажу своему личному лекарю, и он обязательно исцелит вас, не беспокойтесь!
- В конце концов, я маг. Энергетическим целительством хоть и не занимаюсь, но шрам убрать смогу, - приободрился Райц, - Эх, жаль, что нам, магам, не подвластен секрет вечной молодости. Кстати, - чародей повернулся к Паулю, - Я Готфрид Райц, выпускник Вертинской магической школы, к вашим услугам.
- Пауль Вольфенштайн, учащийся Мёрцбургского университета.
- Чертово логово… - простонал граф и потерял сознание.
В это время графиня фон Канинхен отвела Пауля в сторону и, протянув ему кошель с деньгами, произнесла:
- Благодарю за оказанные услуги. Пожалуйста, примите от меня этот скромный дар.
Молодой человек взял кошель и, поклонившись, направился прочь. Уходя с поляны, он услышал реплику Розы:
- Ах, как же я счастлива, что у моего супруга не оказалось любовницы!
XXIII
- Ваша светлость, - в покои Канинхена вошел Йенс, - Только что мне сообщили, что победителем турнира стал барон фон Тапфер.
- Не знаю такого – очередной выскочка, - граф попытался приподняться, но в бессилии упал на подушки.
- Мне передали, что он из Вертенберга – помощник командира тамошнего гарнизона – генерала фон Сильберкранца.
Канинхен передернулся.
- Не упоминай при мне имя этого разбойника! Всё, больше ничего не хочу слышать о турнире. Слава всем святым, что победитель – не Генрих Мёрцбургский, и этого достаточно.
Вечером того же дня к Канинхену явился собственной персоной ненавистный ему герцог, чтобы осведомиться о здоровье.
- Ваше высочество, позвольте заметить, местные воры слишком наглые! – заявил граф, - Когда я был за городом, они похитили мой медальон, драгоценный медальон, можно сказать, ставший фамильным! Медальон, добытый моим предком в великом восточном походе! А еще, именно из-за их нападения, я не смог принять участие в турнире!
К графу, возлежащему на трех подушках и изнемогающему от лихорадки, подошел слуга и вытер пот, выступивший на лбу и на обширной плеши, которая занимала полголовы.
- Я сделаю все, от меня зависящее, граф, хотя прошло уже два дня, и вор с медальоном должен был убежать далеко. Но позвольте узнать, что же вы делали за городом за день до турнира? – спросил Генрих Мёрцбургский. Слегка прищуренные глаза герцога посмеивались.
- Я собирался провести магический ритуал, чтобы избавиться от плеши, ваше высочество! Она меня очень сильно удручает.
- Весьма недальновидно за день до турнира заниматься подобными процедурами, дорогой граф. Более того, красота – ценность непостоянная, молодость не вечна ни для герцога, ни для самого последнего бедняка. Вот и у меня уже редеют волосы, - Генрих Мёрцбургский вздохнул и продолжил, - Главное в мужчине – сила, мужество, стойкость и умение принимать взвешенные решения. Что ж, выздоравливайте, граф, а я даю вам слово, что в Мёрцбурге вас больше никто не потревожит.
На следующий день состоялась аудиенция Генриха Мёрцбургского со срочно вызванным к нему бароном фон Люгнерманом. Герцог знал: если передать какую-либо информацию этому человеку, о ней узнает вся гильдия воров.
- Барон, я позвал вас вот по какому делу. Недавно кто-то проявил крайнюю дерзость и украл медальон графа фон Канинхена. Кстати, случилось это при довольно загадочных обстоятельствах, - тонкие губы герцога растянулись в ехидной усмешке, - Канинхен проводил в лесу магический ритуал за день до турнира. Сам граф утверждает, что намеревался избавиться от плеши, но сдается мне, не стал бы он подвергать себя рискованным магическим воздействиям по столь незначительному поводу, зная, что впереди турнир самых сильных мужей двух герцогств. Достаточно хорошо изучив этого человека, я могу предположить, что цели у него были несколько иные.
Барон фон Люгнерман, взглянув в глаза герцога, мог бы поклясться, что тот еле сдерживался, чтобы не рассмеяться.
- Что же вы хотите, ваше высочество? Нужно ли вернуть медальон графу фон Канинхену и казнить вора?
- Не думаю. Дела графа фон Канинхена – это внутренние дела герцогства Апельгардского, и нас они не касаются. Совместных турниров у нас в ближайшее время не предвидится. Достаточно выслать похитителя медальона из Мёрцбурга. И позаботьтесь, чтобы он больше не появляется в столице.
На лице герцога снова появилась хитрая усмешка, он немного помолчал, настраиваясь на серьезный лад, и продолжил:
- Впрочем, Канинхену повезло, что все так случилось. Бедный граф не знает, что наш придворный маг, достопочтенный Магнус Мистикус, обладает мастерством нахождения магических воздействий и проверяет каждого участника турнира. Граф получил рану, но удачно избежал позора.
Эпилог
Товарищи нашли Мухомора ближе к вечеру в дешевом и грязном «Добром Гансе». На следующий день через южные ворота из города вышел невысокий худощавый человек в синем плаще с серебряной застежкой и красном шапероне, из-под которого выбивались жесткие темные пряди. Больше в Мёрцбурге его никто не видел. Появился ли он в Эйзенхейме, неизвестно. Подобную одежду носило множество людей. И у многих были темные волосы.
Медведь, полагая, что месть за Матиаса свершилась, не стал возвращаться в Мёрцбург. Лесами он дошел до Вертенберга, останавливаясь лишь два раза на ночлег в маленьких деревушках, после чего записался в местный гарнизон лучником.
Через день после окончания турнира Вильгельм Апельгардский попрощался с дочерью и отбыл в свое герцогство. Готфрид Райц отправился вместе с его свитой. Некоторое время спустя красота вернулась к чародею, и по прибытии в Апельгард он занял должность придворного мага. Злые языки поговаривали, что графиня Эльза фон Кальтенбах составила Райцу протекцию. Возможно, так оно и есть. Эльза, хотя и была на двенадцать лет старше его, все еще оставалась красавицей со свежей кожей и точеной фигурой. А то, что несколько седых волос на висках… Будучи придворным магом, Готфрид Райц обнаружил удивительное умение перекрашивать волосы. Поначалу женская часть двора увлеклась этим, однако потом все сошлись на мнении, что натуральный цвет волос лучше всего. Тем не менее, некоторые дамы время от времени обращались к Райцу, чтобы он закрашивал им появляющуюся седину. Только Лия фон Фроштайх предпочла белокурые волосы. Этот цвет очаровал Рудольфа Апельгардского, и графиня смогла добиться его расположения.
Состояние Канинхена не позволяло ему отправиться в Апельгард вместе со свитой. Граф провалялся в Мёрцбурге целый месяц, лелея мечту проучить Готфрида Райца, которому он отводил роль причины всех своих неудач. Канинхен представлял, как он прикажет высечь этого наглеца, испортить его смазливое личико, прогнать с позором за пределы герцогства…
И вот, наступил долгожданный день: граф, полностью выздоровев, наконец, отправился в Апельгард. Однако, как только Канинхен пересек границу, гонец сообщил ему, что он более не главный советник, а вместо него на эту должность назначен граф Альбрехт фон Фроштайх. Герцог своим указом запретил Канинхену появляться при дворе под страхом смертной казни. Графу ничего не оставалось делать, как отправиться в родовой замок. Он прекрасно понимал, что на самом деле, главный советник – отнюдь не Альбрехт фон Фроштайх, а его супруга Лия.
Теперь Канинхен лелеял мечту снова получить влияние в герцогстве, периодически отправляя верных людей в Апельгард разведывать обстановку. Но и этим мечтам не суждено было сбыться.
Через год Вильгельм Апельгардский умер от тяжелой болезни, вызванной постоянным перееданием. Его сын Рудольф вступил в законное престолонаследие, и вскоре одно из доверенных лиц сообщило Канинхену: его собираются взять под стражу, вменяя в вину то, что он нанес порчу Лии фон Фроштайх, подарив ей проклятый медальон. В замок графа прибыл гонец с приглашением явиться ко двору, однако родовое гнездо Канинхена опустело. Граф спешно собрал все самое ценное и покинул герцогство. Говорят, его видели при дворе могущественного короля соседней страны. Но правда ли это – неизвестно.
А леса вокруг Мёрцбурга жили своей жизнью, и им была безразлична людская суета.
Комментариев нет:
Отправить комментарий